Наблюдая в европейской части России ледяную весну, смешно рассуждать о глобальном потеплении. Вот Америка, ведомая импульсивным Трампом, послала, условно, на Северный полюс всех этих экологических алармистов: США объявили о выходе из Парижского соглашения по климату. И не верится в причитания европейских лидеров: мол, теперь без Америки всему миру настанет кирдык. Он перегреется.

Где тут правда, где фальсификация в целях освоения «зеленых бюджетов», где искреннее заблуждение, а где просто неспособность современной науки понять климатические изменения и выстроить модели на 100 лет вперед? Набор мнений относительно климата укладывается между двумя крайними: от «человек оказывает катастрофическое влияние на климат, и если ничего не делать, то через 100 лет человечество погибнет» — до «экологи все выдумали».

Вокруг проблемы антропогенного воздействия на климат действительно полно мифов, притом что оно, конечно, какое-то есть, и планету мы собой явно не облагораживаем. Много и пропаганды, где порой трудно отличить «экологическую диктатуру» (иногда доходящую до абсурда) от здравых призывов и практик.

А политика в области борьбы с глобальным потеплением как на уровне стран, так и на мировом — это вообще пестрый набор из лицемерия, циничного расчета и таки действительно объективно правильных шагов в попытках сделать наш мир чище.

Парижское соглашение в прошлом году подписали 195 стран. Цель — не позволить средней температуре на Земле вырасти более чем на 2 градуса по Цельсию по отношению к показателям доиндустриальной эпохи (принято как догма, что если вырастет больше чем на 4 градуса, то наступит катастрофа, с начала века температура поднялась на 1 градус).

С 2050 года должно начаться всемирное ограничение выброса парниковых газов, образуемых в результате промышленной деятельности, до уровня, который экосистема планеты сможет переработать естественным образом.

Развитые страны должны будут выделять средства в некий климатический фонд (около $100 млрд до 2020 года) для помощи бедным на борьбу с последствиями климатических изменений (природными катаклизмами) и для перехода на использование возобновляемых источников. Хотя юридические обязательства тут не прописаны никак. Видимо, опять надеялись на «дядю Сэма» в основном.

Цели хорошие, но Парижское соглашение — это не обязывающий договор, а в основном набор благих пожеланий. Оно пришло на смену Киотскому протоколу. По которому тоже было много споров. Америка из него тоже вышла, кстати. Целый ряд стран его ни в какой части не выполнили. Хотя сами США сократили свои выбросы в большей степени, чем если бы они соблюдали протокол. Обама мог, кстати, внести и Парижское соглашение в сенат на ратификацию, сделав его обязательным для США. Но делать этого не стал, предпочитая издавать указы президента, регламентирующие экологические стандарты. Трамп критиковал «зарегулированность экономики» при Обаме и теперь все это отменит.

Борьба с глобальным потеплением как целенаправленная и, по идее, альтруистическая в своей сути (ради будущего же) политика — это порой (хотя далеко не всегда) нечто, похожее либо на фетиш, либо на отъявленное лицемерие.

Взять, к примеру, Германию, лидеры которой вслед за молодым президентом-соседом Макроном запричитали после действий «вульгарного» Трампа. Но именно Германия лишь за последние два года сама резко увеличила выброс парниковых газов. Прежде всего за счет увеличения объемов сжигания угля — в порядке компенсации за уменьшение доли ядерной энергетики, а также солнечной и ветровой. Уголь составил в прошлом году 40% немецкой энергогенерации. 30% дали возобновляемые источники энергии.

Или взять Китай, воодушевленно поддержавший Парижское соглашение. Еще бы. По нему он имеет право не снижать объемы выбросов до 2030 года. А там видно будет. Как и Индия. Им же расти надо. Потребление угля в Китае, где в крупных городах и так дышать нечем в буквальном смысле, будет расти еще пять лет.

С другой стороны, в ближайшие три года, осознав проблему экологии на государственном уровне, Китай планирует инвестировать в возобновляемые источники энергии более $360 млрд. Оцените масштаб.

Как ни странно, на фоне выхода США и из Киотского протокола и теперь из Парижского соглашения, по энергоэффективности Америка обгоняет Европу. В 2016 году рост ВВП США составил 1,6%, а потребление энергии упало на 0,2%. Для сравнения: рост ВВП в ЕС в 2015 году составил 2,3% при росте энергопотребления на 2%. Рост ВВП в США с 2007 по 2016 год составил 12%, а энергопотребление снизилось на 3,6%. Доля возобновляемых источников энергии выросла до 15%, эти источники составляют 62% введенных за последние пять лет новых мощностей энергогенерации, доля увеличится до 92% в ближайшие 25 лет. Роль угля сократилась с 49 до 30% (его заменил во многом газ).

Себестоимость энергогенерации за счет солнечных батарей сократилась в 4 раза с 2008 года. Выброс «парниковых газов» сократился в США с 2005 года на 12% (по другим данным — даже на 17%). Обама поставил задачу урезать на 26%, но без отменяемых Трампом стимулов этого показателя могут не достигнуть. Но тут важно отметить, что в значительной степени улучшение экологии происходит в результате законодательного регулирования на уровне штатов, под влиянием избирателей, а не на федеральном уровне.

Сказывается рост «экологического сознания». Давление общественного мнения заставляет принимать соответствующие законы, вне зависимости от того, является ли теория о глобальном потеплении и его антропогенных причинах полным мифом или частичным.

Обыватели многих стран мира в основном верят, что это так. Активисты-экологи, а также «зеленые политики» преуспели в том, чтобы убедить людей в однозначности таких суждений. С политической точки зрения защищать природу легче и проще. И это хорошо, экологический альтруизм человечеству лишь на пользу. Дышать станет легче. К тому же — и это главное — внимание к экологии означает не только внимание к объему выбросов CO₂, а и к другим, совершенно бесспорным проблемам.

Выходя из Парижского соглашения, Трамп пошел против общественного мнения. «Экологическое сознание» прочно укрепилось в американском обществе. В конце прошлого года против выхода из Парижского соглашения были почти 70% американцев. Среди демократов — более 85%, среди республиканцев — 51%.

В борьбе с глобальным потеплением есть и материальный интерес. И это тоже хорошо, без него никто бы никуда не двигался. Скажем, часть американских корпораций выступили против действий Трампа. Они бы хотели бы давать деньги бедным странам на борьбу и с последствиями природных катастроф и повышения уровня Мирового океана (за счет таяния ледников). Во-первых, эти экологические инвестиции можно списать с налогов. Во-вторых, экологические программы могут служить «входным билетом» для ведения бизнеса в слаборазвитых странах. Это сейчас одна из форм развернувшейся «борьбы за Африку». В том числе для прямого или косвенного подкупа элит. Впрочем, корысть и благие побуждения всегда шли рука об руку в истории прогресса. Тут ничего нового нет.

Наконец, в-третьих, развитые страны мира давно уже начали дрейф в сторону от углеводородной энергетики. И хотя у нас любят говорить, что на наш век «нефтяной иглы» хватит, это может оказаться опрометчивыми суждениями в обозримом будущем. Причины как сугубо политические (Европа хотела бы снизить зависимость от внешних поставок), так и создание новых высокоэффективных технологий. Альтруистическое стремление к «чистой энергетике» тоже, разумеется, присутствует.

И, наконец, прогноз погоды. На фоне подписания Парижского соглашения среди ученых стал расти скептицизм относительно того, что с этим потеплением не все так просто.

Глядя на нынешнюю русскую зимо-весну, в это не верится даже с поправкой на то, что потепление — это прежде всего дестабилизация климата, а уже потом мечты о пальмах в Москве.

95–98% климатических моделей, построенных климатологами разных стран еще в 60-е годы, когда о парниковых газах как главном факторе потепления стали говорить особенно громко, не подтвердились: они сильно завысили темпы и степень потепления. По результатам опроса американских климатологов, выяснилось, что до 40% их не верят в господствующую теорию о причинах потепления как результат антропогенного воздействия.

За последние 15 лет выброс парниковых газов в атмосферу в мировом масштабе продолжал расти с каждым годом (прежде всего — CO₂). В объемах, равных примерно четверти всех выбросов начиная с 1750 года (начало промышленной эры). В год. Однако среднегодовые температуры, хотя и были выше, чем 100 лет назад (ровно на 1 градус по Цельсию), оставались все 15 лет примерно на одном уровне.

А 1930-е годы были примерно такими же теплыми, как 1990-е. Заговорили даже о «паузе» в глобальном потеплении. Может, ученые не все знают о механизме воздействия CO₂ на климат?

Даже тезис о том, что повышение градуса на 4 приведет к необратимым последствиям, которые скажутся не только на белых медведях и горнолыжных курортах, и тот вызывает сомнения. Были на Земле времена и потеплее. Кому надо — выжили.

Есть скептики, которые сомневаются, что даже при самом неблагоприятном сценарии с парниковыми газами на Земле реально произойдет повышение температуры хоть и на 4 градуса. Например, Терье Бернтсен из Университета Осло подсчитал, что удвоение объемов выброса CO₂ повысит температуру лишь на 1,9 градуса (при том, что в доисторические времена содержание CO₂ на Земле было выше в несколько раз, жизнь не погибла).

С ним солидарна Джулия Хардравс из Исследовательского института глобальных изменений в Йокогаме. Она дает 90%-ную вероятность, что что при увеличении объема выбросов температура не повысится более чем на 2,3 градуса. Получается, Парижские условия будут выполнены (почти) самой природой? А вся поднявшаяся в 1990-е «всемирная паника» (тогда и появился Киотский протокол) была вызвана всего лишь быстрым повышением среднегодовых температур именно в то десятилетие? Но оно было вызвано, возможно, рядом случайных причин (включая непонятное Эль-Ниньо) и укладывается в рамки многовековых колебаний климата на Земле?

Активизировались те, кто считают, что воздействие человека на климат вообще не носит решающего характера. Одни при этом указывают на периоды всплеска и спада солнечной активности (а именно 30-летние циклы, совпадающие с колебаниями климата за время наблюдений за ним), и тут как раз нас ждет, говорят, скорее холодное десятилетие. Другие обратили внимание даже на такой фактор, как сложные корреляция орбит Земли и Марса, в результате чего смещается наклон оси магнитного поля Земли по отношению к оси вращения и меняется интенсивность воздействия солнечной радиации на планету. И так 87 млн лет.

Мы в России наблюдаем все эти климатические страсти скорее со стороны. На обывательском уровне «экологическое сознание» хотя и растет в последнее время, появляются «зеленые» НКО, но все еще находится в зачаточном состоянии. Лишнее доказательство тому —

помойка вокруг всякого человеческого жилья в России, вдоль дорог и в местах «массового отдыха граждан». Вот наш главный бич, а не глобальное потепление.

Как тема публичной политики экология почти отсутствует. Говорить об альтруизме предпринимателей-инноваторов, внедряющих «зеленую энергетику», пусть даже при поддержке государства, как о состоявшемся факте пока вряд ли всерьез приходится. Экология как объект приложения государственных усилий — скорее исключение из правил, отчасти — результат стремления соответствовать мировой моде. Хотя экологические стандарты выросли, их не сравнить с теми, что были полвека назад. Мы движемся вперед. Но хотелось бы быстрее.

Наше правительство собирается выработать программу адаптации страны к изменениям климата. Ее пока нет. Далее встанет вопрос об инвестициях, которых тоже нет. Не до экологии. Даже в Крыму с его традиционным энергодефицитом «солнечная энергетика» не так чтобы рванула после присоединения. Российская наука в области изучения климата, как нетрудно догадаться, пребывает в том же жалком состоянии, что и остальная. Даже верить официальным подсчетам об ущербе от климатических перемен — якобы 60 млрд рублей в год — трудно. Кто, что и как считал? Если даже экономического (и экологического) ущерба от пробок в наших городах толком никто подсчитать не может. И даже не пытается. У нас даже «зеленой волны» при светофорном движении нет. Экология как составная часть государственного мышления если и присутствует в головах правящего класса, то явно не на первом месте.

Возобновляемые (ветер и солнце) источники энергии в России дают меньше 0,5% энергогенерации. Это хуже заштатных стран третьего мира.

К 2030 году обещают выдать 11%. К тому же году планируется сократить выбросы парниковых газов до 70% от уровня 1990 года, но это если леса помогут поглощать лишнее, а их не вырубят и не продадут китайцам или под коттеджные поселки. Даже гидроэнергетика дает лишь 15% генерации электричества. Степень освоения гидроресурсов в бескрайней России — 19%. В схожей по климату Канаде — 65%. В США — 85%, в Европе в ряде стран приближается к 95%. Денег на новые ГЭС тоже нет.

Отсутствие как массового, так и должного государственного внимания к проблемам экологии является признаком общей отсталости, архаичности общества. В таких условиях лучше успокаивать себя тем, что либо воздух Земли очистят за нас, либо что все это глобальное потепление — выдумки «Гринписа», который больше летает на самолетах, отравляя атмосферу, чем приносит пользы.

Мы в основном отказываем людям в наличии у них альтруизма, даже экологического. Сразу задаемся вопросом: а кто и зачем проплатил? В этом смысле нынешнюю холодную весну можно воспринимать либо как подтверждение правоты скептиков — мол, потепление «само рассосется», либо как «божью кару» за то, что мы толком так и не полюбили природу, мать нашу.