Смертельный рейс

4 октября 2001 года самолет Ту-154М авиакомпании «Сибирь», который совершал обычный рейс по маршруту Новосибирск — Тель-Авив — Новосибирск вылетел из Международного аэропорта имени Давида Бен-Гуриона. Стояла хорошая погода, полет над акваторией Черного моря осуществлялся на высоте 11100 метров в пределах международной воздушной трассы Б-145, на которую не распространялись какие-либо ограничения — в том числе временные, действовавшие на период проведения учений противовоздушной обороны Украины.

В 09.45 утра экипаж самолета внезапно вышел на внешнюю связь. В эфире раздался крик, шум и характерная фраза летчика: «куда попала?». Практически одновременно с этим самолет, который находился в это время примерно в двухстах километрах юго-западнее Сочи, пропал с экранов радаров, а с пролетавшего в том же районе самолета Ан-24 сообщили о яркой вспышке от взрыва. Российский пассажирский лайнер, на борту которого находились 78 человек (66 пассажиров и 12 членов экипажа) взорвался и рухнул в море.

Первой версией причин катастрофы, о которой сразу же написали СМИ, стало предположение о теракте, который теоретически могли совершить радикальные исламисты — ведь после событий 11 сентября 2001 года в США прошло всего несколько недель. Поначалу эту версию поддержали в Израиле — аэропорт имени Давида Бен-Гуриона в Тель-Авиве немедленно закрыли, а израильские спецслужбы начали проверять список пассажиров смертельного рейса.

Однако, ответственность за трагедию не взяла на себя ни одна из арабских террористических групп, а израильские СМИ резонно заметили, что у потенциальных террористов не было особой мотивации сбивать российский самолет — да еще и после тщательной проверки в тель-авивском аэропорту, которая минимизировала риски терактов.

Крымские учения

А всего через несколько часов после катастрофы представитель администрации США уверенно заявил о том, что пассажирский самолет был уничтожен выстрелами извне — а точнее, сбит ракетой сил ПВО. Как сообщила телекомпания CNN, «имеются убедительные доказательства того, что в самолет Ту-154 попала ракета украинского зенитно-ракетного комплекса С-200, выпущенной во время военных учений». А поскольку в Киеве не привыкли спорить с мнением Вашингтона, в Минобороны Украины уже вскоре официально подтвердили факт проведения учебных стрельб на полигоне 31-го исследовательского центра Черноморского флота Российской Федерации на полигоне в районе мыса Опук.

Там, в присутствии военных атташе сразу семи иностранных государств, показательно испытывали зенитно-ракетные комплексы С-200, С-300, С-125, а также, комплексы «Бук» и «Куб». Кроме того, в учениях участвовали наиболее боеспособные украинские военные корабли «Сагайдачный» и «Луцк», отстрелявшиеся из зенитно-ракетного комплекса «Оса».

Все пуски производились по беспилотному самолету-разведчику Ту-143, известному под кодовым названием мишень «Рейс», в сторону которого в штатном режиме выпустили 23 боевых ракеты различных типов. Причем, помимо украинских военных, в стрельбах принимали участие обслуживавшие полигон российские военные специалисты — потому что тогда, пятнадцать лет назад, это мирное сотрудничество вооруженных сил России и Украины было самым обычным делом. Особенно — на территории Крыма, где совместные учения были достаточно распространенной практикой.

Расследование причин трагедии заняло буквально несколько дней. Уже 9 октября, после изучения пробоин в фюзеляже сбитого самолета, стало ясно, что его поразила ракета комплекса ПВО С-200 «Земля-воздух». 12 октября пресс-секретарь министра обороны Украины Константин Хивренко, комментируя предварительные результаты расследования инцидента, публично признал, что причиной гибели Ту-154 могла быть украинская ракета.

А на следующий день министр обороны Украины Александр Кузьмук, выступая на пресс-конференции в Киеве, принес извинения родным и близким погибших в самолете людей. «Мы знаем, что причастны к трагедии, хотя ее причины до конца пока не установлены», — достаточно откровенно заявил Кузьмук, которого уже вскоре отправили в показательную отставку по указанию Леонида Кучмы.

«Посмотрите, что творится вокруг в мире, в Европе? Мы не первые и не последние, не надо из этого делать трагедию. Ошибки бывают всюду», — весьма специфически прокомментировал случившееся сам украинский президент, вызвав этими словами немалое удивление всех тех, для кого было очевидно, что случившееся над акваторией Черного моря было самой настоящей трагедией.

«Когда убитый не является представителем твоего народа, тогда, наверное, возможно делать такие академические умозаключения. Погибло 78 человек, большинство из которых были израильтянами — для нас это величайшая трагедия», — возмущенно отреагировал на слова Кучмы пресс-секретарь израильского премьер-министра Ариэля Шарона.

В целом же, гибель сбитого ракетчиками самолета дала повод жесткой общественной критике украинской армии, которую обвиняли в коррупции, не боеспособности и низком уровне профессиональной подготовки военных. ВСУ тут же припомнили трагедию 20 апреля 2000 года, когда во время таких же учебных стрельб полутонная ракета комплекса «Точка-У» класса «земля-земля» сбилась с курса и рухнула на жилой дом в киевском пригороде Бровары, убив на месте трех человек. Причем, Минобороны поначалу яростно отрицала свою причастность к этому происшествию.

Правда, некоторые патриотические СМИ дежурно попытались повесить вину за катастрофу на участвовавших в крымских учениях россиян из воинской части на полигоне у мыса Опук. Однако, как быстро выяснилось, иностранцы не имели никакого отношения к стрельбам из комплекса ПВО С-200, которые обеспечивали кадровые офицеры Вооруженных сил Украины.

Между тем, по мнению военных специалистов, поражение Ту-154 ракетой, скорее всего, было не промахом по цели, а ошибкой оператора С-200, который случайно идентифицировал пролетавший в международном авиа-коридоре гражданский самолет в качестве беспилотной мишени.

Странные маневры

Казалось, все было ясно. И 16 октября — то есть, всего через две недели после инцидента — Генеральная прокуратура РФ закрыла возбужденное сразу после гибели лайнера дело по статье «Терроризм», передав его для производства Генеральной прокуратуре Украины. Однако, ситуация изменилась два года спустя, когда в России была создана межведомственная комиссия по урегулированию претензий в связи с авиакатастрофой Ту-154, и две тогда еще вполне братские страны вступили в переговоры о компенсациях за авиакатастрофу.

В соответствии с договором «Об урегулировании претензий», подписанным Россией и Украиной 26 декабря 2003 года, украинское правительство перечислило для выплаты родственникам погибших российских пассажиров 7 809 660 долларов — причем, выплата компенсаций осуществлялась Украиной без признания юридической ответственности. Это обстоятельство сыграло свою роль год спустя, когда Генеральная прокуратура Украины неожиданно закрыла уголовное дело по факту катастрофы.

По словам украинской стороны, у нее не было объективных данных, которые достоверно указывали на то, что Ту-154 действительно сбит украинской ракетой С-200. Расследование было возобновлено, но в июле 2007 дело окончательно закрыли — с той же самой формулировкой. А В 2008 году Министерство обороны Украины создала комиссию, которая достаточно предсказуемо установила, что украинская ракета не поражала лайнер — пускай даже весь мир придерживается иной точки зрения.

Сразу после этого руководитель «Фонда помощи семьям погибших» Борис Калиновский и родственники покойных пассажиров подали в суд иск на Кабинет Министров, Министерство обороны и Государственное казначейство Украины с требованиями компенсации морального ущерба. Однако, в 2008 году Печерский райсуд Киева полностью отказал истцам в компенсации, заявив, что вина ответчиков в катастрофе якобы не была установлена расследованием. А 28 мая 2012 года Киевский апелляционный хозяйственный суд отклонил жалобу российской авиакомпании «Сибирь» (S7 Airlines) на решение суда первой инстанции, который не признал вину украинских военных в крушении российского Ту-154.

Неприятные параллели

Сегодня украинские власти тщательно избегают упоминаний о трагическом инциденте пятнадцатилетней давности — во многом, именно потому что этот инцидент и его расследование позволяют провести неприятные параллели с гибелью малазийского «Боинга», сбитого над Донбассом 17 июля 2014 года.

Киеву неприятно признать, что украинские военные несут ответственность за гибель советского самолета. Тем более, что, согласно решениям суда, украинского руководство не признает сейчас напрямую своей вины за то, что случилось 4 октября 2001 года, недвусмысленно указывая на свою необъективность в подобных вопросах.

Кроме того, быстрые темпы расследования причин гибели самолета — несмотря на то, что его сбили над морем, которое поглотило большую часть обломков — разительно контрастируют с длительным процессом выяснения причин катастрофы возле Снежного. А это, конечно же, наводит на многие размышления.

Автор: Игорь Сердюков